Дневник

Детский июнь

К нам на дачу приехал племянник Алёша. И всё бы хорошо, но забыли в Москве горшок. Я поехал в ближайшее село Щапово, где есть новостройки и магазины. Спросил у прохожих, где продаются детские товары. Люди в Щапово оказались совсем не такими, как в столице, объясняли всё подробно и любезно. «А что вам нужно?» «Горшок для ребенка трех лет». Две женщины указали на двухэтажный магазин. В этот момент меня кто-то потянул за рукав. Это был мужчина моих лет или чуть постарше. Глаза его были чуть на выкате, говорил горячо, убедительно и в другой ситуации мог бы сойти за успешного промоутера пластиковых изделий. «Слышь, пойди лучше в хозяйственный, там есть то, что ищешь. Я знаю, что говорю. Точно». В хозяйственном было всего понемногу, и горшок нашелся. И мы замечательно провели три дня. Мальчик мой всё время вспоминал и звал меня. Ходил по площадке перед домом, заложив руки за спину, как Ленин: «Я думаю». Потом остановился. «Придумал! Дядя Ёша!». Мы гуляли в лесу, играли, немного рисовали и лепили, обсуждали кошек. Прекрасные дни.

На следующие выходные приехали на дачу в пятницу. В 6 часов вечера лёг с книжкой, сморило, проснулся в 2 часа ночи. Ситуация, когда совсем непонятно, что делать дальше. Попробовал посмотреть ночной фильм, не пошло. Непонятно, всё иностранцы какие-то. Лег в постель и проспал до 9 утра. Какой длинный сон, и ни одной запомнившейся картинки! Проснулся с необычным запасом сил, ровным и бесконечным. Взял тачку и пилу, зубья которой предварительно развёл сильной отверткой, чтобы её не запирало в стволе. Нашёл в лесу упавшую во время последнего урагана свежую берёзу и напилил длинные брёвна, стянул их ремнём, накидал в донце тачки сушняка и шишек и повёз домой. По дороге делал частые остановки, тяжеловато. На выходе из леса подтянулся на турнике семь раз. В прошлом году было восемь… Изобретен ли простой измеритель старости? Сомневаюсь. Старость приходит странным образом, одновременно и постепенно, и рывками. У дома сгрузил бревна и начал их распиливать то одноручкой, то бошевским электрическим лобзиком. Это не быстрее, даже с длинным полотном для дерева, но разнообразнее. При колке, самой приятной части заготовки дров, что-то случилось с левой рукой, сустав, что-ли, вылетел – любые смыкающие движения большого и указательного пальца стали невозможны, вплоть до чистки семечек. Руки такие, ничего не поделаешь. Ни бесконечный волейбол, ни юношеские занятия гирями ничего не исправили. Связки на руках «городские», не в каманинскую ветвь. Всё-таки ещё подстриг газон и вывез траву. И ковырялся с мелочами до вечера, а в полночь лёг и уснул сразу, словно накануне была бессонница.

James D. Watson in his own right

15 июня на Биофаке должна была состояться встреча с Джеймсом Уотсоном. Он ровесник моей мамы, 28-го года рождения, и открыл двойную спираль ДНК (вместе с Фрэнсисом Криком) в год моего рождения. В Малой биологической аудитории всё было забито. В передних рядах слышалось: это места членов ученого совета. Двери были открыты настёжь, но все желающие не могли войти. Почему не назначили в Большой? Загадки нашей жизни, которые никогда не разгадаешь. Не двойная спираль, чай. Мне досталось место случайно. Пока стоял секунд 20 меж рядами и осматривался, поднялся человек и ушел. Я спросил, свободно ли место, сел и начал читать книгу стихов Бори Баркаса. Уотсона почему-то представляла доктор Малышева из передачи «Здоровье». Телевизионщики с камерами сидели прямо на полу, на стульчиках и друг на друге. Интересная каста – как солдаты, выполняющие задачу.

Джеймсу Уотсону пристроили микрофончик на голове и дали в руки ещё Senheiser. Он был в настроении, хорошо шутил и всё время громко хмыкал своим же шуткам. Классный дедушка. Он известен своими неполиткорректными высказываниями по разным поводам, в частности, о более высоком либидо чёрных людей, о праве женщины решать судьбу плода, несущего ген гомосексуальности (если таковой есть и его научатся точно диагносцировать)… много чего наговорил, чего не положено. Зауряд-профессора давно бы сожрали, несмотря ни на какие достижения, но Уотсону-то чего сделаешь. Ничего. Ну, попросили его из совета директоров знаменитой Cold Spring Harbor Laboratory в Нью-Йорке после того, как «Таймз» что-то процитировал. Тем холоднее стала весенняя гавань… В аудитории Уотсон говорил о том, как «стать и быть учёным». Но начал он с того, что детство и юность провёл в Чикаго, была Депрессия, отец был вынужден продать машину и «последующие лет 20 я ни разу не ездил в автомобиле». Далее некоторые (вполне толковые) принципы научного успеха, показанные на слайдах и комментированные лектором, перемежались рассказами о людях, характерах, ситуациях. Немного похоже на видеошколу Джуниора Уэллса по блюзовой губной гармонике. Уотсон рассказывал колко, коротко… может быть, раздавая несправедливые оценки людям, но без говна и желчи. Видно было, что он не чувствует себя стариком. Так бывает. Его ответ на вопрос о роли женщины в науке: «Ха! красивая девушка в лаборатории – это самое главное. Ничего без них не будет делаться по-настоящему». И глаза блеснули. Ох, Уотсон. Вспоминаются три принципа Менделеева, известные куда меньше, чем его таблица: настоящий химик должен мочиться в раковину, пить спирт и жить со своей лаборанткой… Продолжалась вся история, с ответами на вопросы, полтора часа без перерыва.

Другая Москва

28-го июня встал в 6 утра, к 7-ми подъехал к Белорусскому вокзалу. Город напоминал мне Москву 60-х, залитый мягким желтым светом, свободный и лёгкий. Это совсем не тот город, на который все сетуют, вытягивающий силы и нервы. Вы бы не узнали Москву, она была красива, возбуждающе красива! Каждое место меняется, иногда неожиданно, необычайно. Свойство, о котором не следует забывать.