|
|
Хаос надвигается на жизнь всё время. Следы этого наступления видны по количеству дел, неделями, годами, десятилетиями не сделанных. Иногда пядь порядка удается отвоевать. 3 сентября были на Востряковском кладбище. На оградке вокруг родного холмика заржавели петли калитки, и железная дверца разошлась под нажимом. Года четыре я собирался найти кладбищенских мастеров. И вдруг смотрю - стоит прямо на нашей аллейке полугрузовичок. Два исполина крепят электрической сваркой чей-то памятник. Подхожу, спрашиваю, не могут ли помочь. "Тысяча" - говорит главный. "Пятьсот", - отвечаю - "Ехать 20 метров, варить в одной точке." "Идёт". Работа заняла 5 минут с дорогой и обсуждением вопроса о том, куда подсоединять массу. "А нельзя чёрной краской тут закрасить?" - спрашиваю. "Кузбас-лак нужен." - важно отвечает сварщик, на раменах которого, несмотря на прохладу, лишь майка-тельняшка да сложноподчинённые татуировки. - "А по уму рихтовать надо вашу ограду." Капает кран в ванной (месяц). Не горит люстра в большой комнате (с Нового года). Зато снял с учета БМВ-320 1982 года выпуска, отданную четыре года тому назад по доверенности разборщикам. На неё стали приходить огромные налоговые счета. Вообще государство стало напоминать о себе какими-то нелепыми требованиями денег (налоги на землю, квартиру... дождь с градом 300 лир). И это тоже примета хаоса. Но такой бытовой хаос снабжен элементами комизма, это смягчает его углы.
Опять же приятная новость - вновь открылся сайт музыкальных обзоров Георгия Старостина "Only Solitaire".
Прочёл дивную книжку Тамы Яновиц "Рабы Нью-Йорка". Случайно увидел paperback с яркой обложкой в соседней лаборатории, попросил на недельку. 
Боюсь, задержал... Зачитался! Но книжка эта не глотается, а требует постоянного перечтения. Первый рассказ начинается, как и положено, взятием читателя за глаз: "Когда я стала проституткой, мне пришлось иметь дело с пенисами самых разных размеров." Ещё бы не пришлось! Но дальше следует тонкий и целомудренный рассказ о "современной праведнице №271", который кончается удивительной, как во сне увиденной, фразой: "А серп луны напоминает мне о моей судьбе и святой воде." Книга Яновиц - это цепь рассказов или главок, то связанных друг с другом сквозными персонажами (в частности, бой-френдом по имени Стас), то автономных. Рассказчиком становится то женщина, то мужчина, а персонажи - это голодающие художники, незадачливые галлеристы, неприкаянные девушки под тридцать. Самые удивительные рассказы, кроме упомянутого, "Праведницы" - "Кто на первой базе", "Ты и Брюс", "Сдается - не сдается". Переводы Веры Пророковой и Дмитрия Карельского сделаны хорошо и не раздражают. Но вот ведь какая заноза: в аннотации говорится, что книга стала блестящим дебютом Яновиц, и на фото - молодая симпатичная, чуть сонная женщина. Но маленькие цифирки показывают - книжка вышла в 1986-м... 20 лет назад. Тама уже не дебютантка. Состарились ли её персонажи? Как жалко. И так всё время, летит время, и очень жалко писателей и героев, художников и моделей.
Включил ночью канал ТВ3, и вдруг что за притча - Боб Дилан поёт! Оказывается, это фильм Ларри Чарльза "Masked and Anonymous" (2003). Фильм не относится к вершинам киноискусства, перевод мешал ужасно, большие голливудские актеры играли по калькам, а Дилан вовсе не актер (скажем, по сравнению с Боуи и Джаггером). Его движения скованы, в сценах драки просто смешны, он хорош только крупными планами. Ему не идут ни "розочка", ни наручники... Кино получилось полупрофессиональное, на свалявшейся сценарной подкладке, хотя и с толикой остроумных реплик (автор Сергей Петров, что бы это не значило). A propos, один из шести исполнительных продюсеров - Николай Досталь, а один из двух со-продюссеров - Николай Макаров. Рецензия, которую написал Тодд Кристел, мне показалась точной и едкой. Но какой же кайф! Когда Дилан, не надо никаких "входы - виходы". Уже интересно. Как и наблюдать за его бэндом в кадре. Примерно такие впечатления у меня были от группы Алана Прайса в старом фильме "О, счастливчик". Наконец, совершенно потрясающая маленькая чёрная девочка спела "The Times They Are A-Changin'". Спасибо, ТВ3. Не всё же показывать колдунов и триллеры третьего разряда.
17 сентября был с Владимиром Леонардовичем Матецким в программе Новгородцева на телеканале "Ностальгия" (НТВ +). Смотрели и обсуждали клипы Эрика Клэптона. На столе стояла бутылка красного вина и три бокала, и их всё время двигали помощники режиссера - как-то мешали они картинке. Бутылку так и не выпили в эфире. Матецкий, с которым мы только теперь познакомились, оказался эрудированным и приятным человеком. Альбомы, гитарную стилистику, историю главного героя передачи и всей английской рок-музыки, как оказалось, он знает гораздо лучше, чем я (и даже чем Новгородцев). Сева Новгородцев и его жена - стильные, немного странные люди, как из какого-то богемного кино. В общем, было интересно. Хотел сказать в эфире что-то о концертах в ЦДХ, но - честно - забыл... и правильно, что забыл: передача пойдет в записи неизвестно когда. Когда ехали домой из Останкино, лил нескончаемый дождь. Вечером был на 35-летии "Удачного приобретения". Вайт, Матецкий и Петрович - то самое старое трио - играли Хендрикса. Видел много интересных людей моего поколения. Потрясающе сыграл в джеме Игорь Бойко. Я пригласил его открыть с "Чёрным Хлебом" концерт Праймера в ЦДХ.
В воскресенье отыграл "акустику" в Би Би Кинге с Гией Дзагнидзе, Вороновым и Петровичем, спросился уехать чуть раньше. Надо было успеть на вечер в клубе на Брестской, который устраивали Кристина и Ляля Хащенко (18 сентября Гене исполнилось бы 70 лет). Интереснейшая, закрытая от нас атмосфера старого и нового московского джаза, классные выступления инструменталистов. Нам было непросто играть в одном концерте с джазменами, но вдруг стало легко, "Чёрный Хлеб" понравился. После нас играли на акустических гитарах Иван Смирнов, Игорь Дегтярюк, Максим Капитановский (ударные) и незнакомый мне электрогитарист. Потом ещё и ещё джаз... Удачный вечер. Молодец Кристина, она разумно и со вкусом всё подготовила.
Лиза Бейкер, подруга и агент Праймера, прислала е-мейл, что у них всё готово и Джон готов ехать. Она не отвечала на мои письма неделю или полторы, потому что ездила в Луизиану разыскивать родных. Мой ответ не прошел, какие-то проблемы с чикагским почтовым ящиком. Наконец, через пару дней связь восстанавливается. Вообще, как видим, цивилизация держится на честном слове. Но унывать нехорошо. Родные у них нашлись, как и у многих других хороших людей. А ещё у Джона Праймера недавно родился младенец. Его восьмой ребенок, Alia Primer, 8-ми месяцев от роду. Вот это и есть настоящий блюз. Или вам нужны более точные дефиниции?
Вот и 22-е сентября. С утра выехал в Шереметьево, попал сразу в жесткие утренние пробки, на территории МГУ объехал загороженные зачем-то ветки улицы Дмитрия Ульянова - прямо по тротуарам. Встретился с Юрой Каверкиным на Соколе, и далее спокойно выехали из Москвы и подъехали к аэропорту без приключений. Самолет "Дельты" из Атланты уже приземлился. Через полчаса вышел Джон Праймер, с гитарой и сумкой на колесиках. Среднего роста, не маленький, сутулый, очень реактивный и смешливый. Разговаривает на том самом чёрном языке, со всеми интонациями. По дороге болтали втроём о том и о сём тоже. Я спросил, в порядке ли его родные в Луизиане. Все живы, был ответ, но престарелая матушка еле выбралась из затапливаемого дома в Нью Орлеане. Правда, несколько позже пришлось слышать его рассказ, что городок, где живёт мама, затронуло стороной, буря была, но потоп миновал...
С организацией и оповещением помогали многие хорошие люди: и Рита Пушкина, и Степан Бобров, и Эдик Гибадуллин, И Лёша Калачёв, и Андрей Евдокимов, и Армен Чибичьян. Благодаря Володе Фролову, замдиректора Московского зоопарка, удалось зарезервировать Джону номер в их гостинице - при нашем скромном бюджете вещь важная. В башенке у тыльных ворот Зоопарка есть несколько добротных комнат с кухней, холодильником, телевизором и прочим. Джон Праймер в ответ на мой вопрос написал (или написала Лиза), что его больше устроил бы "appartment rather than a hotel". Несколько смущала мысль о возможной афро-американской реакции на поселение при Зоопарке, хоть и московском. Поэтому по дороге я насочинил что-то о "Moscow University guesthouse, which is close to the Zoo in the city centrum". Конечно же, встречающие обратились к Джону Праймеру со следующей короткой, но емкой речью: "Welcome to the Moscow Zoo"! Но он и ухом не повёл. Улыбнулся, а там о чём он подумал, Бог весть. Джон так делал и в дальнейшем. Ничего не хвалил и не капризничал, не придирался и не расшаркивался. Мы оставили его отдыхать. Поехали устраивать концертные дела. В описываемое время в Москву с севера продвигался Михаил Ольшаницкий на "девятке" со снятыми задними сидениями, груженой комбиками Fender Twin Reverb и Fender DeLuxe в коробах на колесиках. Их взяли на фирме "Т-Аудио", которая согласилась быть нашей "технической поддержкой". Twin Reverb следовал по райдеру, дома Праймер играет на таком комбике, купленном в своё время за 200 долларов у Джуниора Уэллса. За две недели до концертов мы с Омаром ездили на Складочную улицу и на базе фирмы проверяли эти гитарные комбики. Забегая вперед, скажу, то они не подвели нас.
Все gigs были чумовые - благодаря Праймеру. Он настоящий. В первый день в ЦДХ концерт открывал Юра Каверкин и Dirty Dozen. Они остались без ударника незадолго до гига, пригласили Петровича. То, как они слышались из гримерки, мне понравилось, хотя сам Юра потом говорил, что недоволен. Ну, он потом в "Ритм-н-блюз кафе" сыграл... Впрочем, давайте всё по порядку. Первый гиг Праймера в ЦДХ прошел, как и должен был пройти. Мне показалось, что всё было клёво. 
Но широкий разброс мнений потом доводилось слышать. Одним людям всё это показалось потрясающим шоу, другим было скучно (однообразная гитара, однообразная динамика...), третьи ругали ритм-секцию. Коротко, я бы предпослал этому альманаху оценок следующий эпиграф:"Так вот ты какой, блюз!" (Долго в интернете и в жизни у нас спорили, какой он... вот такой.) Я же скажу вот что. Перед нами выступал прямой чикагский блюзмен, который знает на память огромный материал ("ну, пятьсот блюзов я знаю... или даже тысячу"), играющий изобретательно, стильно, хоть и не всегда безупречно (слайдом он не раз брал "недолёт-перелёт", да и пальцами мог дать "по соседям"). Наверное, настоящее продюссирование его записей ещё впереди. То, как они звучат на CD, не даёт впечатления о настоящем Праймере - в первую очередь о его гибком "чёрном" блюзовом голосе, где и низа, и верха - всё чудесно. Наконец, это настоящий негритянский шоумен (вот не буду извиняться за это слово, "афро-американский" звучит гораздо более обидно и по-идиотски... и точка на этом.) Он и твистовал, и крутился, и широко распахивал глаза, и кричал в зал: "Эй, как у вас там, все в порядке? All right..." В Sweet Home Chicago, конечно же, было вставлено: "Back to the same old place, to my sweet home... to Moscow". Так же пелось и в Рязани! Но я опять забегаю вперед.
Джон Праймер интересная личность, человек, повидавший всё или по крайней мере, немало... Послушать его было необыкновенным опытом. Улыбчивый, заинтересованный собеседник, умеющий слушать и рассказывать (сочетание не такое частое...) "Играли мы с Мадди Уотерсом и с Роллинг Стоунз году в 80-м или 81-м... Ну и попили они тогда бурбона, скажу я вам, выпили всё, что там было, а было много!". Запасы его энергии оказались необычайны. В первый день (в четверг 22-го) он поспал часов 5 и потом крутил до поздней ночи. Свое отделение в ЦДХ он играл до полдесятого (лишних полчаса, вещь в ЦДХ невозможная), не хотел уходить со сцены. Потом долго подписывал свои постеры и ДВД, жал руки, фотографировался со всеми - без всяких звездныз закидонов. Ночью был гиг в "Доме у дороги" - часа на два (договаривались на час), а после гига ещё сидел и точил лясы до двух или трех утра. В "Доме" был самый отвязный концерт. Сам Праймер не пьёт и не курит ("блюз должен идти из сердца, а не из бутылки"), но аргентинские ребята и подустали, и малость догнались. Мне это не мешало, хотя два слова на следующий день я сказал, кому надо... может, зря. А может, и нет. В конце концов, мы все собрались представлять Джона Праймера или "поощряться"? В какой-то момент Праймер стал протягивать свой "Эпифон" первым попавшимся людям с краю - какому-то бородатому человеку, который немедленно заиграл геологической "восьмеркой" что-то в ля-миноре (шёл месяц ми-мажор...), молодым харперам, подошедшему Русинову... даже на меня наехал, я было кланяться и отказываться, но потом сыграл квадрат. Мне понравилось играть на его гитаре. Итак, первый день был бесконечным.
Аргентинская ритм-секция в Москве не понравилась. Но я скажу - они очень славные люди, живущие в блюзе. Мауро Диана (басист) не поразил московскую публику ни техникой, ни сценическими трюками - стоял, как вкопанный, на всех 5 концертах - но это именно тот басист, которого выбрал Омар и с которым мог свободно себя чувствовать Праймер. Мауро (a.k.a. 'Easy Baby') у себя дома "Coordinator General" Collegium Musicum/Escuela de Blues de Buenos Aires (понятно без знания испанского, кажется). В составе Blues Special Band он отыграл дома в Аргентине 500 шоу с такими блюзменами, как Billy Branch, Phil Guy, Eddie C Campbell, Little Mack Simmons, Dave Myers, Eddie King, Larry Mc Cray, James Wheeler, Lurrie Bell, Raful Neal, Shirley King, Byther Smith, Eddie Kirkland, Jimmy Dawlins, Carlos Johnson, Lorenzo Thompson (и, конечно, John Primer), ездил в турне и на фестивали в Бразилию, Уругвай, Боливию, США. Достаточный опыт и у 23-летнего ударника Патрицио Раффо - в первый раз он играл с Праймером, когда ему было 16 лет. У нас ведь как в Москве - ударник должен быть на сцене УДАРНИК, а басист - БАСИСТ. А эти ребята просто создавали удобную основу солисту. Вот такая "чикагская" ритм-секция. Ну, в "Доме" (в первый и единственный раз) их работа несколько разладилась, что было, то было. Дружеские возлияния, волнение от встречи... Праймер не парился по этому поводу.
На второй день Юра Каверкин и Омар встречались с Джоном, куда-то ездили. Боюсь, он мало посмотрел Москву, но его, похоже, ничего не интересует - только люди, гитара, сцена. Омар рассказывал, что Праймера как-то раз привезли в очень интересный старый город (в Аргентине, кажется), но он встретил на углу мальчишек, игравших в расшибалочку, и простоял с ними все два часа... Мы с 4 часов готовились к ЦДХ, благо со вчерашнего дня всё уже было на сцене. Телефон звонил и жужжал, как стая комаров, запертых в Бастилии. 
Все хотели попасть в ЦДХ. Это очень приятно. Внимание. Как я уже имел шанс упомянуть, с нами должен был играть джазовый гитарист Игорь Бойко. Омар по нашей давней договоренности в ЦДХ должен был поддерживать только Праймера - это вопрос и сценический, и звуковой. Поэтому я был признателен Игорю и Саше Братецкому, которые играли с ЧХ в первом отделении. Играть было хорошо, но, памятуя о Праймеровском "заводе", я сократил программу. Без десяти восемь мы закончили. Дальше играл Джон и буэносовцы-айресовцы. Если в первый день он был в кожаной кепке, в которой и приехал, то на второй одел чёрную шляпу. Да простят ему наши ревнители "блюза в скромных рубашечках", он был "dressed to kill", что называется, - одет не кричаще, но артистически дорого и со вкусом. Это был классный концерт. Я получил отличные отзывы от многих друзей и знакомых. Народу пришло несколько больше, чем 22-го, хотя аншлага не произошло, несмотря на наши значительные усилия. Аншлаги - это по небесной канцелярии, наверное. На сербов пришло больше людей. Или два дня много для блюза... Снова тусовка в гримерной и подписание флаеров, плакатов и дисков. Наконец, переехали в "Ритм-энд-блюз кафе", где должен был состояться ещё один гиг. Настройка заняла недолго времени. Этот гиг прошёл вполне удачно. У нас была договорённость с Омаром, чтоб "никакого свального джема", но чтобы по одному номеру сыграли на инструментах Юра Каверкин и я (всё-таки предваряли...) Юра выступил очень удачно, его Гибсон прозвучал, как следует. Это был блюз. Кажется, Джон Праймер подзавёлся. Когда он позвал меня на сцену, и я вытащил из чехла свою гитару, Праймер вытаращил глаза: "Hey man, what's that?!" "My guitar." Ну, занятно.
Каждый час общения с Праймером был подарком, и каждый клуб казался красивой упаковкой к этому подарку. Но тут придётся сказать о том, о чём говорить совершенно не хочется. При том, что я признателен - по-настоящему, без фигур вежливости - другу, устроившему этот концерт, и звукоинженеру, и всем, кто пришел послушать (зал был полон) - поразило общепитовское невежество администрации этого места. Мать вашу, в заведение под названием "РИТМ-ЭНД-БЛЮЗ КАФЕ" пришёл играть самый настоящий чикагский блюзмен, и никто из хозяев не подошёл встретить (а в учредителях числятся Стас Намин и Андрей Макаревич), ни даже какой-нибудь захудалый менеджер... более того, в день концерта до меня донеслись отголоски каких-то позорных переговоров, в результате которых было решено, что Праймеру и группе - но только чтоб никому другому! - дадут на ужин бизнес-ланч... Отменить или перенести концерт было, увы, уже невозможно. Когда концерт закончился и настало время бизнес-ланча, в зале погасили свет, а на втором этаже закоцала дискотека. Праймер ел курицу с рисом в полной мгле моей родной столицы... но улыбался и подпевал трип-хопным мелодиям. Я отвёз его домой часа в три. Договорились встретиться в час дня у гэст-хауса. Но при этом я забыл ему сказать, что он должен с утра полностью собраться. Это была моя ошибка, как потом увидит читатель.
В 12 я подъехал на Зоологическую улицу. Позвонил снизу Праймеру и попросил его упаковаться - нам-де ехать в Рязань, а оттуда, без заезда в "гэст-хаус Московского университета", в Шереметьево. "Эй, а чего же ты мне раньшке не сказал? Я не люблю, чтобы меня ждали". "Никто и не ждёт, машина будет через час, нет нужды торопиться."
Постепенно собрались Мишурис с дамой, Каверкин, Братецкий, Омар с женой, детьми и ритм-секцией. Через час спустился Джон. Он явно надулся на меня. И я был виноват. И принёс извинения. И всё было улажено. "OK, shit on my head!" "O, common. man..." Кстати, Праймер никого не поправлял, обращались ли к нему по имени или "по мистеру" (я три дня звал его "Mr.Primer", один молодой переводчик сразу обратился: "Джон", а ему и так хорошо, и так неплохо).
Через полтора часа пришли джип и вэн. Мы поехали в Рязань. Приём в Рязани был тёплый, щедрый и внимательный. Нет пророка в своем отечестве, а в Москве никакого пророка нет и подавно! Сначала нас поселили в "Приокской", потом устроили пресс-концеренцию в клубе "Кэрролл". Надо сказать, что пришедшие туда молодые журналисты оказались славными ребятами. Задавали чёткие и неглупые вопросы. "Я слушаю блюз, для меня это самая лучшая музыка. А выше - только госпел" - вот такой простой ответ Праймера я запомнил. Отвечая, он не торопился, говорил просто, но без общих мест... Праймер - это персона, никак не затронутая глобализацией, что ли. Он сказал, что, хотя много людей по всему миру интересуются блюзом и любят эту музыку, их поколению негритянских блюзменов никто не наследует - молодые чёрные слушают рэп. "У меня восемь детей, и ни один не поёт и не играет блюз." Потом был обед, короткая релаксация в номере и снова сбор в клубе. Отстройка звука заняла полчаса, как-то никому до этого дела не было... Вообще Джон Праймер и бэнд мало внимания уделяли звуку. Им было важно, чтобы комбики были исправны, стояли так-то и так-то, и микрофон было слышно в мониторе. А вот "сделать тубу поярче" или "вывести верхнюю середину на бочке" - таких изысков не было. Это уже забота звукоинженера, что получится в зале.
Вечером в "Кэрролле" собрался весь городской бомонд. Дамы были в длинных платьях, в воздухе витали изысканные ароматы, среди публики сновали теле- и фотооператоры. Ожидание праздника ощутимое, яркое, и снова не в пользу столицы, где все давно всё видели... Вёл концерт Миша Мишурис. Первый получасовой сет играли мы с Братецким, Омар и ритм-секция. С ними было легко и просто. Я ещё раз осознал, что эти ребята в полном порядке как чуткие, точные аккомпаниаторы, находящиеся в материале. Потом Мишурис объявил Праймера. И тут вышла заминка - тот сидел наверху в гримерной, и за ним не сходили заранее. Ну, вот так вышло. Впрочем, Праймер начал играть и петь и через минуту всё было просто замечательно. Это был клёвый гиг, ничего не скажешь. Единственный раз со сцены знаками попросили вмешаться - Праймера беспокоил молодой человек без комплексов, но с фотоаппаратом, который спокойно вскакикал на сцену, лез объективом в лицо фронтмену, снимал его руки с 5 сантиметров и т. п. "Если бы он кино снимал, это ещё туда-сюда", - сказал мне Праймер в перерыве - "но с фотоаппаратом чего ко мне лезть. Если аккорды надо взять, то я их и так не прячу. Ты знаешь, что этот парень мне сказал, когда я попросил его подвинуться? Я ТОЖЕ ИГРАЮ НА ГИТАРЕ! Не понял меня, наверное." Когда всё закончилось, Праймер снова тусовался до 3 утра в клубе, мы ужинали, болтали о разных предметах. Я поражался его двужильности. Он не хотел уходить, а не то что сидел из любезности.
М-р Праймер и я встали в 6 утра, чтобы успеть в Шереметьево к самолету. Вез нас на "Волге" шофер, худой человек примерно моих лет. Я сел на переднее сиденье, чтобы дать Джону больше места. Хотел поговорить с ним с глазу на глаз о многом, что меня интересовало. Как-то эти темы всплывали, но мельком, всё времени не было - Мадди Уотерс, Уилли Диксон, Мэджик Слим и "Тирдропс", клуб "Тереза Лонж" и Максвелл-стрит, вуду, гитары, алкоголь и женщины. У нас было два с половиной часа пути. Но шофер, ведший машину идеально плавно, начал безостанововочный рассказ обо всей своей жизни: о дороге, гаишниках, авариях, развале и схождении, о родной тёще, стоящей буквой "Г" в огороде, когда можно любые овощи теперь купить за копейки, о том, как хорошо выпить водки, только что открыв багажник машины на даче, и закусить огурчиком с грядки, сполоснутым в бочке с дождевой водой, или клубникой... Собственно, я услышал примерно то же, что мог рассказать и Джон Праймер, который спал на заднем сиденье "Волги", улегшись на боку и подложив руки под голову. В Шереметьево мы обнялись и тепло попрощались. Я постоял у барьера, покуда он покидал пределы видимости в отчизне.
Письмо от Лизы из Чикаго:
John is home safe and sound. The flights were good. He was a little late coming into O'Hare in Chicago, but all in all everything was good.
He want's to thank you for everything. He said that you were a really nice guy and everyone was just wonderful. He said you took such good care of him and that he would love to come back again some day. Maybe he said me and the baby could come with him next time.
It was exciting for John to play with the band from Argentina, like old times he says. Please tell the guys hello and thank you!
Please Alex, keep in touch with us. We would love to do it again some time. Maybe John can bring his own band there in the future.
Thank you for everything Alex!
John & Lisa
Какой чудесный сентябрь Бог дал! Тепло, сухо, грустно. Каждый день хожу пешком от университета до Ломоносовского, к маме и брату.
